«Заговор находится за каждым углом». Чалый рассказал про страхи Лукашенко

Заявления Александра Лукашенко о готовившемся покушении на него и поддержка этой версии со стороны Владимира Путина и ФСБ России не всем показались убедительными. ГосСМИ продолжают разоблачения, не молчит и предполагаемая мишень. Что стоит за этой риторикой? Об этом независимый аналитик Сергей Чалый рассуждает в 414-й передаче «Экономика на пальцах».

  • «Заговор находится за каждым углом». Чалый рассказал про страхи Лукашенко

    Сергей Чалый Независимый аналитик  
  • «Заговор находится за каждым углом». Чалый рассказал про страхи Лукашенко

    Ольга Лойко Главный редактор политико-экономического блока новостей  

Скачать аудио (83.82 МБ) Слушать подкаст на Apple Podcasts Слушать подкаст на «Google Подкасты» Слушать подкаст во «ВКонтакте» Слушать подкаст на «Яндекс.Музыка» Слушать подкаст на Castbox

Эпохальное решение Лукашенко: про что оно

Чалый считает, что объявленное эпохальное решение Лукашенко («В ближайшее время, я принял решение, мы его сейчас формализуем, я озвучу. Это будет одно из принципиальных моих решений за четверть века президентства. Это будет очень серьезно. Поэтому даже если меня не будет, по-народному говоря, „только через мой труп“ и так далее, у них ничего не получится. Я принял решение. Сейчас мне надо его формализовать, — сказал он») — это не тот декрет, который анонсировал Лукашенко в Брагине.

Лукашенко заявил, что в ближайшие дни он подпишет декрет, который даст ответ на вопрос: «Что будет, если им удастся покушение на президента?». «Президента застрелили, назавтра Совет безопасности будет наделен полномочиями. Он будет решать: надо вводить чрезвычайное положение мгновенно, вплоть (если кто-то шевельнется на границе) до военного. И Совет безопасности должен принимать решение. Я говорил, что подпишу этот декрет и определю, кто будет управлять страной „если вдруг“. Я должен предусмотреть все. Поэтому будет подписан этот декрет». То есть в случае такой ситуации в стране будет «коллективный президент в виде Совета безопасности». Лукашенко пояснил, что все решения будут приниматься тайным голосованием, при этом «Совет безопасности решит: когда будут президентские выборы назначены, вводить — не вводить чрезвычайное положение, как действовать и так далее».

— Вопрос, над которым все ломают голову: какую проблему решает этот декрет о введении коллективного Лукашенко? Ключевой посыл Лукашенко: у них ничего не получится, даже если меня не будет. Вопрос, что за «они» и что у них не должно получиться. Они не придут к власти? Тогда имело бы смысл выстроить систему, в которой вообще никаких выборов не будет, — рассуждает Чалый.

Согласно озвученному проекту, этот Совбез, возглавляемый премьером, будет решать, вводить ли чрезвычайное положение — «если кто-то на границе шевельнется».

— А слух у нас хороший, мы слышим лязг гусениц за сотни километров от границы, — иронизирует Чалый. — А при ЧП или военном положении никаких выборов не проводится. Поэтому многие поспешили сказать, что так институционализируется военная хунта. Но, думаю, речь шла не об этом.

Эксперт рассказывает, что у него с самого начала была гипотеза, что же у них должно «не получиться».

— Она немного мистического плана, на основе психотипа Лукашенко: что в его представлении должны пытаться сделать его враги. Он считает, что поднял власть из руин и пепла, выстроил настоящее независимое государство. И оно неразрывно связано с ним, — считает Чалый.

И про это во время недавней поездки Лукашенко в Брагинский район было несколько заявлений. Он все время задавался вопросом: вы можете гарантировать, что все будет нормально (после его ухода)?

— Что такое «нормально» в данном случае? В Конституции прописан нормальный механизм, что случается в случае отсутствия президента — кто исполняет его обязанности и назначает следующие выборы, где избирается новый президент. Смена его на кого-то — неважно, при его жизни или после — это естественный процесс. Не может же он думать, что все разрушится без него. Но для Лукашенко это какой-то экзистенциальный момент.

Чалый не верит в единство Совбеза, считая более вероятным сценарий «холодного лета 1953-го»: будет условный Берия противостоять условным Хрущеву и Маленкову, и вопрос будет, кто кого первым посадит, кто окажется иностранным шпионом и в чьих руках окажется полнота власти.

— Это тот сценарий, который Лукашенко тоже себе рисует. Он воссоздает ситуацию смерти Хозяина. И неважно, что у нас в Конституции процедура вполне прописана, — отмечает эксперт.

Лукашенко уверен, что его оппонентам не по плечу то, с чем справляется он. «Если мы чернобыльскую проблему не решим в течение 5 лет, не определимся, что будем делать в будущем, особенно в эти 5 лет на этих землях, никто не решит», — говорит он. И в чем же его знание?

Лукашенко отмечает, что речь идет о разработке новой программы с акцентом на создании предприятий и рабочих мест в пострадавших регионах. Наиболее перспективными с этой точки зрения президент считает АПК и лесную отрасль. «Время выбрало нас — сделать все, чтобы возродить эти земли. И вы знаете, что развитие региона, создание условий для жизни и работы людей все это время у меня на контроле, и так будет всегда», — подчеркнул Лукашенко.

«Юг нашей страны — мы должны подумать, что будем делать. Вплоть до того, что, как мы когда-то планировали, из Житковичей железную дорогу бросить до Ельска, закольцевать. Сейчас посчитаем, если она хотя бы за 10−12 лет окупится, это надо делать, чтобы вовлечь этот регион. Ну и другие дороги надо подтягивать. Словом, надо восстанавливать район, определиться, где будут жить люди. Мы должны понимать, какие предприятия там построить, какие будут рабочие места», — сказал Александр Лукашенко. И поставил задачу выработать соответствующую программу к сентябрю.

— И что, Тихановская или Латушко не могли бы потребовать от своих министров того же самого?

Ничего, кроме отсутствия планов, это не демонстрирует. Но, конечно, никто так убедительно не смог бы сказать правительству, что нужна программа. Единственная озвученная пока идея: «первоочередным образом нужно высадить лес на свободных площадях». Про производства внятных идей пока нет, — отмечает аналитик.

Неделимая любимая

Чалый обращает внимание на заявление Лукашенко в Брагине: «Надо поддержать вот эти наши 5−6 южных районов — это подбрюшье белорусское. Нельзя бросать эти земли. — Как эти земли защищать, если тут людей не будет».

Эта фраза, по мнению эксперта, отсылает нас к риторике Черчилля, говорившего, что Балканы — это мягкое подбрюшье Европы, и считавшего, что атаковать нацистскую Германию лучше всего не по кратчайшему пути, через Нормандию, как говорили американцы, а через успех в Северной Африке, за которым можно ударить через юг, в мягкое подбрюшье Европы. У него была метафора: зачем идти со стороны пасти крокодила, если можно ударить в мягкое брюхо.

— И как это звучит в современной Беларуси: есть некий внешний враг, который хочет до нас добраться, и это самое уязвимое направление. Правда, с той стороны не Польша, не Литва и не Чехия, а Украина находится. Украина вроде среди врагов не называлась, оттуда джипы прорываться не планировали. Но Лукашенко это считает уязвимой частью Беларуси, он говорит про «зону отчуждения», отмечая, что «в мирное время мы узнали, что такое боль потери родной земли».

«Заговор находится за каждым углом». Чалый рассказал про страхи Лукашенко

Фото: пресс-служба президента

А потом он вспоминает 90-е годы и сепаратизм полешуков, попытку создания Полесской народной республики. Он уверен, если бы это удалось, то ни о каком восстановлении чернобыльских земель речи бы не шло. «Нам удалось сохранить эти земли только благодаря тому, что мы со всей страны собирали эти деньги и направляли их сюда. <> Сейчас опять хотят пополам разделить Беларусь. Не получится! И даже без меня не получится. Все, мы уже поняли, что у нас есть своя земля и своя страна, и мы никому ее не отдадим», — заявил Лукашенко.

Его заявления «через мой труп» всегда делались именно тогда, когда он говорил о возможности отторжения части территории, подчеркивает эксперт.

От чернобыльских проблем Лукашенко, казалось бы, без особой логики переходит к Великой Отечественной: «Наше поколение и следующее за мной поколение наших детей понимают, что такое Великая Отечественная война, хотя и не воевали. Мы это хорошо знаем. Наши дети знают. А вы уверены, что дети наших детей будут так же остро ощущать эти проблемы? Как показали последние события конца прошлого года — не все, — заметил он. — Поэтому если мы чернобыльскую проблему не решим в течение 5 лет, не определимся, что будем делать в будущем, особенно в эти 5 лет на этих землях, никто не решит. Боль уйдет. Из наших судеб уйдет Чернобыль. Останется ли в жизни, сердцах и судьбах наших детей и внуков эта боль, сказать трудно. Поэтому, чего бы нам ни стоило, мы должны сделать все, чтобы, возродив земли, вдохнуть в них настоящую жизнь».

— Что роднит в официальном дискурсе подвиг людей в Чернобыле и Вторую мировую? В обоих случаях подвиг потребовался в том числе в результате некомпетентных действий властей, либо приведших к этой катастрофе, либо замалчивающих ее, либо сделавших невозможной нормальную реакцию и устранение последствий. С Чернобылем все понятно, а говоря про войну, я имею в виду репрессии генералитета накануне, в результате чего некем было воевать.

Чалый уверен, что и запрет "Чернобыльского шляха" в основном обусловлен именно иным его посылом по сравнению с официальными мероприятиями:

— Шлях — это память о цене человеческих жизней, которую пришлось заплатить за действия властей, умалчивающих о катастрофе. Как и прошедшие войну ветераны никогда не говорили о ней как о чем-то, что мы «можем повторить». Скорее «никогда снова». Вот что общее у героев Чернобыля и Второй мировой.

Заговор: кто за ним

Чалый уверен, что основной страх Лукашенко — не страх его физического устранения, а страх того, что будет без него.

— А анонсированный декрет — про попытку выстроить систему, когда Лукашенко физически не будет (причем случайно и вдруг), выстроить так, чтобы предотвратить то, что его может внезапно не стать. То есть это не система, которая должна справляться с последствиями заговора, а система, которая должна предотвратить заговор, — считает эксперт.

Существование «заговора» при этом под сомнение не ставится. Чалый обращает внимание на слова экс-генпрокурора и ныне посла Беларуси в Армении Александра Конюка. «Я, как прокурор, знал этих врагов и раньше… была оперативная информация об их деятельности, и сейчас она проявилась. 7 человек практически готовили государственный переворот и готовили убийство нашего президента. Можно было бы к этому относиться иронически, с известной долей скепсиса, но это не мы сказали, это сказала Федеральная служба безопасности России, которая и передала эти данные нам и помогла нам. Поэтому для Беларуси тема независимости и суверенитета, учитывая ту роль, которую играют западные страны и США, как никогда актуальна», — подчеркнул Конюк.

— То есть основание верить в реальность заговора — это распространение данной версии ФСБ. 

Лукашенко чувствует себя в опасном положении, и это работает на его страхи. Заговор находится под каждым камнем, за каждым углом.

Чалый цитирует Валерия Карбалевича, считающего, что есть пропаганда мирного времени, а есть — военного. Пропаганда мирного времени должна использовать элементы правды, дорабатывая их в нужных целях. А во время войны правдоподобие уже не нужно.

— И немцы могут сбрасывать листовки, где говорится, что Москва пала. Какая разница, что это неправда? Это выполняет свою функцию. Так и у нас. Если идет война с коллективным Западом и его наймитами, то пропаганда военного времени может позволить что угодно. И заявления о военном перевороте, в котором не участвуют военные (кроме одного подставного, видимо), — тоже.

Лукашенко так нарисовал картину покушения и противостояния: «Поднимаем армию, блокируем ОМОН, внутренние войска, МВД, КГБ — то есть армия должна была окружить Минск и блокировать эти подразделения. Вы же понимаете, что у нас МВД, внутренние войска, ОМОН, они же подготовлены для работы в городе. Ни одна армия им не противостоит. Но главное — и те, и те вооружены. Они хотели армию столкнуть с этими ребятами. Это была бы самая страшная горячая гражданская война, которой не имела ни одна страна».

Причем смысл покушения Лукашенко объясняет своеобразно: «И им надо было на сутки, мы уже это знаем, прийти здесь к власти, якобы прийти и заявить, что мы во власти. Для чего? Чтобы попросить ввести войска НАТО на территорию Беларуси и выстроить их на восточной границе у Смоленска. Это был трамплин, я вам всегда говорил, для нападения на Россию».

Чалый также обращает внимание на то, какой риторикой сопровождается история с покушением на госТВ. ОНТ, рассказывая про план устранения Лукашенко «Тишина», отмечает: «Страшно представить последствия, если бы заговорщикам и их западным кураторам удалось реализовать этот чудовищный сценарий. Маловероятно, но вдруг».

— Нам предлагают бояться не того, что на самом деле случилось, а что могло бы случиться. И ровно то же самое мы слышали у Путина. Было или не было — неважно, но вот был бы ужас, если бы было на самом деле! Нам предлагают пугаться вероятности, — акцентирует Сергей Чалый.

Президент России, обращаясь к парламенту, напомним, поинтересовался, что было бы, если бы попытка госпереворота в Беларуси была реально предпринята, «ведь к этому все и велось».

«Заговор находится за каждым углом». Чалый рассказал про страхи Лукашенко

Александр Федута и Григорий Костусев

Аргументы ОНТ звучат так: «Для тех, кто до сих пор верит, что неудавшийся адвокат, специалист по ЖКХ, литературовед-пушкинист просто организовали дискуссионный клуб, спешим разочаровать. Это не обмен мнениями, это заговор с целью свержения государственной власти. И да, с физическим устранением президента и его семьи. Это не фейк, это классика!»

— Вот и все аргументы и доказательства, — удивляется Чалый. — Это как при отсутствии реальных доводов сказать: «Поверь мне, это я тебе говорю».

Еще один пассаж, на который обращает внимание Чалый, «высказывание «чем невероятнее ложь, тем охотнее в нее поверят» с таким же успехом можно интерпретировать буквально «как чем очевиднее правда, тем больше она не нравится».

— То есть если есть сильно не нравящаяся вещь, то она по определению оказывается правдой. Пропаганда не сработала, в нее мало кто поверил, но они решили перефразировать утверждение, заявив, что она потому и правда, что вам не нравится, — констатирует Чалый.

Не выдерживает критики и доказательство участия в заговоре США. «И без Соединенных Штатов не обошлось. Государственный департамент отреагировал. Правда, сдержанно: „Любое предположение о том, что правительство США стояло за этим или было вовлечено в попытку убийства Лукашенко, является абсолютно ложным“. Тогда подскажем, где Вашингтону искать правду. В самом Вашингтоне! У советника Байдена Майкла Карпентера. Он расскажет, если захочет».

— Карпентер был советником Байдена по внешнеполитическим вопросам, когда Байден занимал пост вице-президента у Обамы. Он всегда был вполне лоялен официальному Минску, говорил, как важно идти на сотрудничество и т. п., — уточняет аналитик. 

В октябре 2019 года в интервью Reform Майкл Карпентер подчеркивал, как Беларуси важно сохранение суверенитета. Карпентер считает необходимым «дать пространство гражданскому обществу. И если он (Лукашенко. — Прим. TUT.BY) это сделает, то увидит, что западные страны в высшей степени открыты для вовлечения в Беларусь».

Он сетует, что некоторые европейские страны враждебно настроены по отношению к Беларуси из-за АЭС. «Даже внутри ЕС нет общего подхода и понимания, в чем общий интерес. Например, у Польши своя позиция, а у США — совсем другая позиция. То есть существует своего рода мягкий консенсус насчет того, что Запад должен вовлекать Беларусь в разные процессы методом кнута и пряника, интенсифицировать контакты в зависимости от достигнутого прогресса — например, больше возможностей для работы гражданского общества, более ясные правила для инвесторов, больше гуманитарных связей», — говорит Карпентер.

— Что в этом интервью антибелорусского? — удивляется Чалый. — И там четко видно, на чей хвост Карпентер наступает.

Политик, в частности, цитирует Збигнева Бжезинского: с Украиной Россия — империя, а без Украины — национальное государство. «Это применимо и для Беларуси тоже. Если Россия станет в итоге национальным государством и оградит себя от имперских амбиций, тогда и только тогда у нее будет шанс стать демократией. Если же она будет грезить имперскими амбициями, то в обозримом будущем останется авторитарным государством», — говорит Карпентер.

Если у кого-то и есть вопросы к Карпентеру, то точно не у Беларуси.

— Так что если у кого-то и есть вопросы к Карпентеру, то точно не у Беларуси. Он предлагает вырваться из удушающих объятий России, а России — отказаться от имперских амбиций. Но именно российский интерес в истории с заговором требует особого внимания. А Карпентер тут скорее говорит как образцовый союзник Беларуси на Западе, — резюмирует Чалый.

Догадайся сам

— Кроме намеков — мол, догадайтесь сами, что же натворили эти люди, — госСМИ нечего предъявить. А пока, мол, оставайтесь с нами, будет еще более интересно. Это стиль Лукашенко — я вам пока не сообщу, но потом как сообщу, будет интересно. Правда, часто за этим ничего не следует или следует история, которая не отвечает ни на какие серьезные вопросы. Нам предлагают жить в условиях длинного сериала, где нам будут показывать кусочки, которые в чем-то должны убедить, — отмечает Сергей Чалый.

В качестве примера можно привести заявление госСМИ о том, что Тихановский якобы высказывал то ли угрозы, то ли предостережения в адрес сына Лукашенко. Пресса негодует: «Дети-то, действительно, при чем?».

«Заговор находится за каждым углом». Чалый рассказал про страхи Лукашенко

В качестве доказательства приводится фрагмент осенней встречи Лукашенко с политзаключенными в СИЗО.

— После вас (Тихановский обращается к Лукашенко на "вы". — Прим. TUT.BY) вопросы будут к Коле. Вот это я имел в виду. Вот это моя мысль была. Они будут, эти вопросы к Коле потом.

— У тебя к Коле никаких вопросов не будет, — отвечает ему Лукашенко, обращаясь к заключенному на "ты".

— У меня не будет.

— Он будет обычным гражданином, как и твои дети, — говорит Лукашенко.

— Приедут за ним, — бросает реплику Тихановский.

Чалый отмечает, из фрагмента вообще непонятно, о чем идет речь и в каком контексте упоминается Николай Лукашенко. Тем более что сам Тихановский говорит, что у него вопросов не будет.

— Попытка показать, что противники Лукашенко взялись за детей, выглядит крайне неубедительно: приходится что-то выдергивать, монтировать… И постоянно напоминать, что все это происходит на фоне покушения на Лукашенко.

А варианты покушения — сплошь исторические параллели, обращает внимание эксперт. Тут и джипы, упоминаемые в связи с Каддафи (правда, это он пытался на джипах вырваться из осажденного города, отмечает Чалый), и вариант Анвара Садата, убитого на военном параде в 1981 году президента Египта.

— Но погреб — откуда упомянутый Лукашенко погреб в Гомельской области? — отмечает Чалый. — Архетип только одной страны могу вспомнить. Ипатьевский подвал, где в июле 1918 года был расстрелян и лидер государства, и члены его семьи — российский император Николай Второй.

Чалый предполагает, что озвученная версия покушения — родом из России.

Лукашенко не доверяет своему окружению. Не находится даже одного человека, которому персонально можно было бы доверять.

— Но для чего вообще заговор был нужен? Лукашенко не доверяет своему окружению. Не находится даже одного человека, которому персонально можно было бы доверять: назначить его премьером, если почему-то не устраивает Головченко, и дальше все прописано в Конституции, как действовать, если с главой государства что-то случится, — говорит Чалый. — То есть протесты не получились, мятеж не вышел, принуждение к переговорам не сработало — но душа все никак не успокаивается, насилие не утихает. Это попытка еще большей легитимизации чрезвычайщины. Попытка убедить, что мирных протестов не бывает, хотя это очевидная неправда — достаточно заглянуть в учебник истории, — резюмирует он.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Источник: news.tut.by



Добавить комментарий